Первый лист
Лист зеленеет молодой —
Смотри, как листьем молодым
Стоят обвеяны березы
Воздушной зеленью сквозной,
Полупрозрачною, как дым…
Давно им грезилось весной,
Весной и летом золотым, —
И вот живые эти грезы,
Под первым небом голубым,
Пробились вдруг на свет дневной…
О, первых листьев красота,
Омытых в солнечных лучах,
С новорожденною их тенью!
И слышно нам по их движенью,
Что в этих тысячах и тьмах
Не встретишь мертвого листа!..
Другие редакции и варианты
16 Не встретишь желтого листа
Автограф — РГАЛИ.
Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 30. Л. 4. и след. изд.
КОММЕНТАРИИ:
Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1 Ед. хр. 30. Л. 4.
Списки — Сушк. тетрадь (с. 88–89); Муран. альбом (с. 104).
Первая публикация — Раут. 1852. С. 202, под общим заглавием «Стихотворения Ф. И. Тютчева» и номером «3». Вошло в Совр. 1854. T. XLIV. С. 31–32; Изд. 1854. С. 64; Изд. 1868. С. 106; Изд. СПб., 1886. С. 177–178; Изд. 1900. С. 183.
Печатается по первой публикации.
В автографе стихотворение имеет заглавие «Первый лист». Перед текстом рукой Эрн. Ф. Тютчевой в левом верхнем углу помета на фр. яз.: «Май 1851». Разделено на три строфы, 2-я начинается с красной строки и тире, 3-я — с красной строки. Особенности авторской пунктуации — повторы тире в конце 1-й, 3-й и 13-й строк и многоточие в конце 5-й и 10-й. 16-я строка: «Не встретишь желтого листа».
В списках и всех изданиях, начиная с Раута, 16-я строка: «Не встретишь желтого листа» печатается как: «Не встретишь мертвого листа». В первом издании стихотворение не разделено на строфы, но 6-я и 11-я строки начинаются с красной строки. В других изданиях строфы выделены.
Датируется маем 1851 г., на основании пометы в автографе.
Стихотворение отмечено Л. Н. Толстым буквой «Т.» (Тютчев) (ТЕ. С. 146).
Р. Ф. Брандт предлагал «наперекор всем изданиям, и хотя бы даже подлинной рукописи, но по настоятельному требованию смысла, в начальных стихах «Лист зеленеет молодой, / Смотри, как листьем молодым / Стоят обвеяны березы», вм<есто> «Лист» читать «Лес» (Материалы. С. 53). Однако употребление слова «лес» вместо «лист» нарушило бы композиционную целостность стихотворения, обусловленную его заглавием.
Д. С. Дарский высказал мнение, что это стихотворение «на первое впечатление надлежало бы отнести к образцам чисто-художественных воспроизведений природы. С нежнейшей тонкостью живописи, напоминающею опрозраченную бестелесность Нестерова, запечатлена еще не проснувшаяся дрема ранней, едва пробившейся листвы. Казалось бы, трудно связать этот отрывок лирического пейзажа с каким-либо затаенным, хотя бы и философским умыслом. Однако средняя строфа своим вдруг овладевающим намеком понуждает нас угадывать в ней какие-то предвещающие метафизические соответствия» (Дарский. С. 132) (А. Ш.).
