"Бывают роковые дни…"
Бывают роковые дни
Лютейшего телесного недуга
И страшных нравственных тревог;
И жизнь над нами тяготеет
И душит нас, как кошемар.
Счастлив, кому в такие дни
Пошлет всемилосердый Бог
Неоценимый, лучший дар —
Сочувственную руку друга,
Кого живая, теплая рука
Коснется нас, хотя слегка,
Оцепенение рассеет
И сдвинет с нас ужасный кошемар,
И отвратит судеб удар, —
Воскреснет жизнь, кровь заструится вновь,
И верит сердце в правду и любовь.
Другие редакции и варианты
8-10 Неоцененный лучший дар —
Сочувственную душу друга,
Кого живая, чистая рука
13 И сдвинет с нас ужасного кошмара
Список Д.Ф. Тютчевой — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1.
Ед. хр. 162. Л. 7 об. РС. 1873. Т. VIII, август. С. IV.
КОММЕНТАРИИ:
Автограф — ИРЛИ. № 18720, в письме Ф. И. Тютчева к А. В. Никитенко.
Список — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 162. Л. 7 об., рукой Д. Ф. Тютчевой.
Первая публикация — РС. 1873. Т. VIII, август. С. IV, в конце некролога «Ф. И. Тютчев», написанного А. В. Никитенко. Затем — Изд. 1900. С. 370; Изд. Маркса. С. 177.
Печатается по автографу. В автографе после текста дописано: «Друг мой, когда я вас увижу? Мне страшно тяжело и грустно».
В Изд. 1900, Изд. Маркса, Чулков II озаглавлено «А. В. Никитенко». Г. И. Чулков при этом ссылается на список в Альбоме Тютч. — Бирилевой, где рукою Эрн. Ф. Тютчевой обозначен заголовок «А. В. Никитенку» и поставлена дата: «1873» (Чулков II. С. 499). Так и датируется.
Александр Васильевич Никитенко (1804–1877), академик, профессор русской словесности, бывший цензором Петербургского цензурного комитета, автор известных мемуаров, был в дружеских отношениях с Тютчевым, посещал поэта во время его предсмертной болезни. Включая стих. «Бывают роковые дни…» в некрологе Тютчева, Никитенко пояснял: «Несколько месяцев Тютчев страдал жестоким недугом. Его духовному существу в это тяжкое время принадлежала только часть его тела, другая — была отнята у него параличом. Но и среди, можно сказать, развалин его физического состава, его не покидали ни светлая мысль, ни теплое чувство ко всему прекрасному, ни участие в судьбах дорогой ему отчизны и всех близких ему существ. Только недели за две до своей кончины он начал терять сознание, и здесь происходила уже настоящая борьба со смертью, которой упорно сопротивлялась еще его крепкая, хотя и потрясенная натура. В дни, предшествовавшие этому, мы слышали еще из уст его приветливые и трогательные слова и вместе с тем он передавал нам свою заботу о каком-то бедном сироте, о котором он просил одно высшее начальственное лицо. Вот, можно сказать, предсмертное излияние его чувствований в строках, присланных им нам и начертанных дрожащею рукою, которые мы с трудом могли разобрать» (с. III–IV).
До публикации К. В. Пигаревым (Лирика II. С. 272) стихотворения по автографу повторялся текст первой публикации, в которой существуют разночтения (выделены ниже курсивом) с печатаемым ныне текстом. В первой публикации строка 8-я — «Неоцененный лучший дар»; 10-я — «Кого живая, чистая рука»; 13-я — «И сдвинет с нас ужасного кошмара». Возникшие разночтения можно объяснить трудночитаемым почерком Тютчева. Видимо, Никитенко в спешке подготовки некролога не придал особого значения расшифровке автографа, в котором действительно возможно иногда двоякое прочтение букв и буквосочетаний (В. З.).
