Тиршу Ф. В.
20 января/1 февраля 1830 г. Мюнхен
Munic. Ce 1er février
Monsieur,
Vous aurez bien certainement remarqué dans les deux derniers Nos de la Gazette Universelle1 l’incroyable article, tiré du Journal de Smyrne. C’est, j’en conviens, la plus grossière insulte qui ait jamais été faite au bon sens du public. Mais puisque la Gazette Universelle a cru devoir la reproduire dans son entier et avec une sorte de complaisance, c’est à vous qu’il appartient, Monsieur, à vous qui avez noblement associé votre nom aux destinées de la Grèce, de prendre encore une fois en mains les intérêts d’une cause qu’on outrage aussi indignement, en les dénaturant. Qu’un parti, enneminé de tout ce qu’il y a de bon et d’honorable dans la nature de l’homme, ait cherché par tous les moyens possibles, per fas et nefas, par la force et l’astuce, par la foi des traités et la mauvaise foi à perdre, à assassiner la malheureuse Grèce, cela se conçoit, puisque c’était dans ses intérêts, et qu’on sait de reste que l’intérêt, le plus vil, le plus sordide intérêt, est la seule règle, le seul mobile de ce parti. Mais que déjoué dans ses calculs, paralysé dans ses projets par une Puissance Supérieure, l’assassin, désespérant de venir à bout de sa victime, veuille à présent se faire passer pour son protecteur, sauf à faire passer le protecteur véritable pour l’assassin — voilà qui est trop fort2. Et l’opinion publique se manquerait à elle même, si par ses organes avoués elle ne repoussait de toute l’énergie de son indignation un semblable outrage, fait à la décence publique3.
Agréez, Monsieur, l’assurance de la considération tr<ès> distinguée
de v<otre> tr<ès> humble
et tr<ès> ob<éissant> serv<iteur>
Tutchef.
Перевод
Мюнхен. 1-ое февраля
Милостивый государь,
Вы, конечно, заметили в двух последних номерах «Allgemeine Zeitung»1 возмутительную статью, извлеченную из «Journal de Smyrne». Признаюсь, это самое грубое оскорбление, которое когда-либо наносилось общественному здравому смыслу. Но поскольку «Allgemeine Zeitung» сочла нужным перепечатать ее полностью и с известным сочувствием, именно вам, милостивый государь, вам, благородно связавшему свое имя с судьбами Греции, надлежит снова взять в свои руки защиту интересов, извращение коих равносильно их самому бесстыдному попранию. Что партия, от роду враждебная всему доброму и честному в природе человеческой, попыталась всеми возможными способами, per fas et nefas,4 силой и хитростью, соблюдением договоров и нарушением их, погубить несчастную Грецию — это понятно, ибо это было в ее интересах, а ведь известно, что интерес, самый низменный, самый гнусный интерес — единственное правило, единственный двигатель этой партии. Но что обманутый в своих расчетах, остановленный в своих поползновениях Высшей Силой, отчаявшийся доконать свою жертву убийца пытается теперь прикинуться ее покровителем с тем, чтобы выдать истинного покровителя за убийцу, — вот это уже слишком2. И общественное мнение изменило бы самому себе, если бы в своих признанных печатных органах не ответило со всею силою негодования на подобную пощечину общественному благоприличию3.
Примите, милостивый государь, уверения в глубочайшем уважении
вашего смиреннейшего
и покорнейшего слуги
Тютчева.
КОММЕНТАРИИ:
Печатается по ксерокопии с автографа, полученной из Баварской гос. б-ки.
Первая публикация — на языке оригинала: «Jahrbücher für Geschichte Osteuropas». 1984. Bd. 32. Hf. 2. S. 224–233; в русском переводе: Изд. 1984. С. 11–13, 73; на языке оригинала и в русском переводе: ЛН-1. С. 540–547.
Год устанавливается по содержанию.
131 января и 1 февраля 1830 г. в аугсбургской газете «Allgemeine Zeitung» была напечатана статья, написанная в форме «письма из Эгины» и перепечатанная из газеты «Courrier de Smyrne» от 6 декабря 1829 г. (газета выходила на французском языке в турецком городе Смирна). Суть статьи, содержавшей крайне резкие, ничем не обоснованные выпады против России и ее политики в отношении греческого вопроса, сводилась к утверждению, что Россия не желает и не может желать существования свободной и независимой Греции. И если Англия и Франция не возьмут на себя защиту интересов этого молодого государства, ему будет уготована судьба слабой, зависимой провинции «Северного государства» (т. е. России). Статья появилась накануне дня открытия Лондонской конференции (3 февраля 1830 г.), созванной по инициативе России для решения вопроса о статусе освобожденной Греции. По предложению России конференция признала полную независимость Греческого королевства от Турции, тогда как по условиям Адрианопольского мирного договора (1829), признавшего автономию Греции, вассальная ее зависимость от Турции все-таки сохранялась. Появление вышеназванной статьи в одной из самых влиятельных газет Германии в столь ответственный момент могло повлиять на европейское общественное мнение в нежелательном для России направлении. В создавшейся ситуации было необходимо дать достойный ответ на статью «Allgemeine Zeitung». Этой необходимостью и было продиктовано письмо Тютчева, написанное в день появления второй части этой статьи. Название немецкой газеты Тютчев приводит по-французски — «Gazette Universelle».
2Тютчева особенно возмущало то, что статья, написанная якобы в защиту Греции, появилась в Турции — стране, с которой Греция боролась за свою независимость, и что статья эта обвиняла Россию во враждебном отношении к Греции, тогда как именно Россия поддерживала греков в их борьбе против Турции.
3Откликнулся ли Тирш на предложение Тютчева, неизвестно. Но, быть может, оно послужило дополнительным стимулом к исполнению давнего желания Тирша поехать в Грецию и на месте разобраться в запутанной борьбе партий, обусловленной отчасти тем, что Греция отстаивала свою независимость в сложной обстановке соперничества европейских стран. 21 августа 1831 г. Тирш выехал в Грецию, а к началу октября 1832 г. вернулся в Мюнхен. Вскоре он опубликовал книгу «De l’état actuel de la Grèce et des moyens d’arriver à sa restauration» (Leipzig, 1833. V. 1–2), в которой, подробно изложив свои наблюдения, признал российского императора «защитником и наиболее благожелательным покровителем Греции» (V. 1. P. 313).
4 правдами и неправдами (лат.).
