М. А. ГЕОРГИЕВСКОЙ

12 апреля 1866 г. Петербург



С.-Петерб<ург>. Вторн<ик>. 12 апреля

  Вчера получил письмо, моя милая, добрая Marie, и спешу — поблагодарить вас за него… Да подкрепит вас Господь Бог и помилует… Не унывайте, не падайте духом… Хотелось бы не писать к вам все это, а высказать живым языком — и поверьте, не много слов нужно мне было бы, чтобы убедить вас в моем полном, неизменимом сочувствии.

  В первых числах мая мы непременно увидимся в Москве, и если бы вам недостаточно было главного ручательства, т. е. желания видеться с вами, то вот и другие, как, напр<имер>, то обстоятельство, что Аксаков в мае месяце уезжает в Самару.

  Благодарю вас за память о Дарье. Ее положение все то же, т. е. самое грустное и жалкое. Не то чтобы болезнь грозила опасностию — но жизнь-то сама становится невыносимою. Сегодня день ее рождения1, который, с прошлого года, сделался днем траурным2, а в нынешнем году будет праздноваться в Зимнем дворце, под влиянием самых тревожных и грустных впечатлений. Вчера, у Феоктистовых, встретил я приезжих из Москвы, из рассказов которых видно, что настроенье умов в Москве ничем не уступает тому, которое здесь между нами, очевидцами события… Назначение М. Н. Муравьева3 и в Москве, вероятно, всех порадовало и успокоило. Ему удастся, можно надеяться, обнажить корень зла, — но вырвать его из русской почвы — на это надо другие силы… И случайным, конечно, совпадением событие 4 апреля вяжется с делом «Моск<овских> вед<омостей>». Это также было своего рода предостережение, но более серьезное и лучше мотивированное и данное уже не нами — а нам, самоуверенным раздателям необдуманных предостережений… Слишком явно стало, на чьей стороне правда и понимание вопроса и кому была бы на радость всякая мера, могущая повлечь за собою закрытие «Московских ведомостей», — но с тем же полным убеждением все люди, серьезно сочувствующие этому направлению, жалеют, что Катков без малейшей нужды ослабил несколько свою позицию непомещением предостережения, — это также факт неоспоримый и вне вашей среды не подлежащий ни малейшему сомнению… Как глубоко хватит реакция, вызываемая послед<ним> событием, будет зависеть от тех открытий и обличений, кот<орые> воспоследуют. Пока кн. Долгоруков дал своим примером спасительное указание4. — Но… довольно. Все время говоря о постороннем, я думал о вас — и многое, многое думал… Господь с вами.



  





КОММЕНТАРИИ:

Печатается впервые полностью по автографу — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 2. Ед. хр. 3. Л. 25–26 об.

Первая публикация — отрывки: ЛН-2. С. 147–148.



112 апреля — день рождения Д. Ф. Тютчевой.

212 апреля 1865 г. в Ницце умер старший сын Александра II вел. кн. Николай Александрович.

3О назначении М. Н. Муравьева см.: письмо 312, примеч. 1.

4После выстрела Каракозова кн. В. А. Долгоруков просил Александра II уволить его от должности жандармского шефа как «человека неспособного, не умевшего принять мер к охранению особы государя» (Никитенко. Т. 3. С. 26).